Он любил всех

Лауреат Нобелевской премии Андре Жид тоже являлся гомосексуалистом. Об этом он заявил в 25 лет, добавив при этом, что объектом его сексуальных желаний могут быть только мальчики или юноши. Понимание, что он педераст, к Жиду пришло намного раньше, — еще в юношеском возрасте. И тогда онанизм уступил место взаимной мастурбации со своими новыми юными партнерами.

Свой же первый гомосексуальный опыт 23-летний Андре приобрел в Тунисе, после встречи с 14-летним арабским мальчиком по имени Али. Когда Али предложил себя где-то прямо в дюнах, недалеко от гостиницы, Андре вначале притворился, что раздумывает, но потом с радостью принял предложение юного араба. Правда, вскоре он попытался привести себя в норму, начав сексуальную связь с 16-летней проституткой Мариам, внешне очень похожей на мальчика. Позже Андре Жид вспоминал, что, находясь с ней, он воображал, что он вовсе не с ней, а с ее младшим братом, который был «черный и худой, ну просто чертик».

На следующий год Жид уехал в Алжир. Здесь он познакомился с Оскаром Уайльдом и его любовником лордом Альфредом Дугласом. Однажды Уайльд привел в гостиницу молодого музыканта по имени Мохаммед и познакомил с ним Андре. До конца своей жизни Жид вспоминал о ночи, которую он провел с Мохаммедом, как о наивысшей точке сексуального наслаждения. Позже он написал: «Когда Мохаммед все же ушел, я еще длительное время находился в состоянии радостного возбуждения. С его помощью я пять раз достиг пика сексуального удовлетворения и теперь лежал и снова и снова переживал эти сладостные ощущения».

Здесь же, в Алжире Жид очень привязался еще к одному арабскому мальчику, — своему 15-летнему слуге Атману. Причем он настолько прикипел к мальчику, что даже написал матери в Париж, что хочет привезти Атмана во Францию, чтобы тот «помогал им по дому». Однако мать в жестких тонах отказала сыну в его просьбе. И все же четыре года спустя, когда Жид снова попал в Алжир, он нашел Атмана и увез его с собой в Париж.

После смерти матери Жид долго и мучительно размышлял над сексуальной стороной своей личности, пытаясь понять, может ли он жениться на женщине. И для подобных раздумий у него были очень веские основания: попытки сексуальной близости с женщинами проваливались одна за другой, а сексуальные контакты с юношами доставляли все большее удовлетворение. В конце концов, Андре обратился к врачу и подробно рассказал о своих сексуальных вкусах и привязанностях. Врач тщательно осмотрел и внимательно выслушал откровения своего расстроенного пациента и дал ему такой совет: «Женитесь без всякого страха. Вы очень скоро осознаете, что все остальное существует только в вашем воображении».

И Андре последовал совету доктора, обручившись со своей кузиной Мадлен Рондо, которая была старше его на два года, и в которую он влюбился еще в 13-летнем возрасте. Но, как оказалось впоследствии, кроме нетрадиционного секса, Жид страдал еще и «ангелизмом», сексуальным отклонением, которое ему мешало иметь интимные отношения с любимым человеком. И этим ангелом для писателя была его жена Мадлен Рондо. Культурная, интеллигентная, воспитанная, почти святая, она никогда не жаловалась по поводу того, что их отношения были чисто платонические. Мадлен была удовлетворена и тем, что его духовная половина всецело принадлежит ей.

Но в 46 лет писатель неожиданно начинает гетеросексуальную связь с Элизабет ван Риссельберге, дочерью своего старого друга. При этом их отношения зашли так далеко, что в 1923 году у них родилась дочь, которую они назвали Катрин. Жид признал себя отцом ребенка и жил после этого еще столько, что даже успел стать дедушкой.

В 47-летнем возрасте Жид снова возвращается к однополому сексу. В это время объектом его страсти становится Марк Аллегре, 16-летний сын свидетеля на свадьбе Андри и Мадлен. Об этой связи писателя узнает его жена и, решив отомстить Жиду за его «духовную неверность», сжигает все его письма к ней. И, тем не менее, несмотря на эротические эскапады, писатель на протяжении всей своей жизни неоднократно утверждал, что любит только одну Мадлен...

Еще в детстве Жид обнаружил, что его сексуальное возбуждение стимулируется «изобилием ярких и насыщенных красок или необычно резкими и пронзительными звуками, а также «идеей разрушения». Он возбуждался, когда ломал любимую игрушку или слышал рассказ о том, как уронили и вдребезги разбили какую-нибудь посуду. Позже его притягивали ущербные, деформированные или искалеченные дети. В них он видел отражение какой-то части самого себя.