Любовь СтивенсонаО первой встрече Стивенсона с его будущей женой существуют разные мнения, но большинство биографов писателя склоняются к версии, что впервые он увидел Фэнни Осборн в сентябре 1876 года в Грёзе. Фэнни Осборн родилась в Америке в 1840 году, была матерью троих детей и жила отдельно от мужа. Когда ее встретил Стивенсон, с ней были дочь Айсобелл (Белл) семнадцати лет и сын-школьник Ллойд Осборн; ее младший ребенок незадолго до того умер в Париже, где они жили в страшной нужде. В 1876 году Фэнни Осборн было тридцать шесть лет, Стивенсону — двадцать шесть. Любопытно, что все три женщины, в которых влюблялся во времена своей молодости Стивенсон, — мадам Гаршина, миссис Ситуэлл и миссис Осборн — были старше его годами, и все три были соломенные вдовы с детьми. Следует заметить, что Стивенсон проявлял искреннюю любовь к детям и очень быстро находил с ними общий язык. Но, к сожалению, своих детей у писателя не было. Конечно, если бы эта любовная история случилась в богемном Париже, она, скорее всего, никого бы не удивила. Но в викторианской Англии, а тем более в Шотландии, подобные связи подвергались жестокому осуждению. И если бы Фэнни не была американской подданной и законы Калифорнии не предоставляли ей развода без особых затруднений, затрат и скандала, вряд ли история отношений Стивенсона и Осборн завершилась бы браком. Впрочем, кроме моральных аспектов, на заключительную часть любовного романа Стивенсона и Осборн могли негативно повлиять и материальные проблемы. Дело в том, что Роберт Луис, даже будучи не обремененным семьей, постоянно страдал от безденежья. В случае же женитьбы на Фэнни он тотчас оказывался на грани финансовой катастрофы: в то время на свои литературные заработки он семью содержать не смог бы. Конечно, можно было принять в расчет родительское содержание. Но возникал вопрос: как отреагирует отец на такое решение сына? А вдруг он после такого заявления Луиса совсем откажет ему в помощи? Конечно же, и Роберт и Фэнни прекрасно понимали, во что выльется их семейная жизнь, если Стивенсон-старший не благословит их брачный союз. Поэтому Луис не стал предъявлять отцу ультиматум и угрожать побегом с Фэнни, а попросил его приехать в Париж. Именно там, в откровенном доверительном разговоре Луис и рассказал отцу о своих отношениях с Фэнни и о своем намерении жениться на этой женщине. Конечно, при свойственных ему общественных и религиозных убеждениях, — а он был человеком набожным, — Томас Стивенсон должен был увидеть создавшуюся ситуацию в самом непривлекательном свете. В его понимании выглядело все таким образом, что, или его сын разбивал двадцатилетний семейный союз, или Фэнни — авантюристка, стремившаяся избавиться от неудачника мужа и воспользоваться благами, которые предоставят ей деньги добропорядочной и зажиточной семьи. Выходило, что с какой бы стороны Стивенсон-старший не посмотрел на этот брак, он для его сына не сулил ничего хорошего. И, тем не менее, существовавшая между отцом и сыном искренняя привязанность помогла им прийти к взаимопониманию. И хотя это соглашение, скорее всего, имело под собой весьма зыбкий фундамент, все же оно было достигнуто... Как бы то ни было, но в самом начале августа 1878 года Фэнни с детьми приехала в Лондон, чтобы уже оттуда отправиться в Штаты. Трудно сказать к какому соглашению пришли влюбленные перед отъездом Фэнни на родину, но, по-видимому, в общих чертах их план состоял в том, что Фэнни добьется у мужа развода, а затем, будучи юридически свободной, выйдет замуж за Луиса. Если мы взглянем на создавшуюся ситуацию глазами Фэнни, то увидим, что принять окончательное решение ей было очень и очень нелегко. У нее на руках было двое детей, и, хотя в то время ни Луис, ни ее муж Сэм не могли обеспечить семью, последнему она имела право предъявить это требование, а Стивенсону — нет. Более того, она до конца не была уверена и в другом: искренне ли любит ее Луис, и не охладеет ли он к ней в разлуке. Ей было известно, что он подвержен смене настроений: очень часто за приступами восторженной экзальтации следовала депрессия. И кто знает, как он поведет себя в ее отсутствие: не встретит ли новую, более молодую, пассию и не бросит ли ее в самую тяжелую минуту? Да и болезнь Стивенсона (а Фэнни, скорее всего, знала о ней) могла стать причиной для долгих раздумий. Вероятно, этими вполне естественными колебаниями и объясняется годовая задержка с разводом. А чем же занимался Стивенсон в отсутствие Фэнни? О его поведении в этот период жизни отзываются по-разному. Так, ходили слухи, что после отъезда Осборн он «приударял» за двумя женщинами сразу, которые, однажды встретившись, вцепились друг другу в волосы. Обвинять писателя в любовных похождениях довольно трудно. Ведь часто мужчина, серьезно влюбленный в одну женщину, в ее отсутствие флиртует с другими. Да и разлука с Фэнни тянулась уже целый год, и полной ясности с ее разводом у Луиса тоже не было... И вот, наконец-то, в начале августа 1879 года Луис получил от Фэнни телеграмму. Что говорилось в этом послании из-за океана, неизвестно. Но Стивенсон тотчас решил ехать в Калифорнию. К этой затее Луиса и родители, и ближайшие друзья отнеслись с неодобрением, считая поездку ненужной и нецелесообразной. Отец и мать, надеясь помешать Луису, даже лишили его материальной поддержки. И все же, несмотря на возникшие трудности с финансами, 7 августа 1879 года Роберт Луис Стивенсон отплыл в Нью-Йорк. За восемь гиней он пересек Атлантический океан в каюте второго класса. Здесь был стол, за которым он мог писать, и в Нью-Йорке он был освобожден от обязательного для эмигрантов карантина. Появление Стивенсона в Монтеррее, куда недавно переехала Фэнни, поставило ее в весьма затруднительное положение. Продолжать держать Луиса в неведении не имело смысла: она должна была что-то предпринять. Одна серьезная проблема, которая удерживала ее от развода, была разрешена: Белла вышла замуж. Но сама Фэнни продолжала колебаться, и в первую очередь потому, что жила в это время на деньги мужа. Если бы Луис приехал в Америку с деньгами в кармане, с согласием отца на их брак и на увеличение годового содержания, она бы не задумываясь, решилась на развод и новое замужество. О чем Фэнни говорила с Луисом во время их встречи, сказать невозможно, но вряд ли она его обнадежила. Казалось бы, полное поражение. К тому же в это время Стивенсона свалила болезнь. У него открылся активный туберкулезный процесс в легких, сопровождавшийся кровохарканьем. И все-таки, спустя какое-то время, счастье улыбнулось ему: Фэнни решилась навсегда расстаться с Сэмом и связать свою жизнь с Луисом. На три месяца, пока Фэнни уехала заниматься бракоразводным процессом, Стивенсон остался в Монтеррее. Встретиться они договорились в Сан-Франциско. Сэм Осборн не стал им мешать: он не только дал Фэнни согласие на развод, но обещал содержать ее и Ллойда до тех пор, пока она вновь не выйдет замуж. А тем временем больной Стивенсон сражался с нищетой. В одном из писем на родину он сообщает, что у него осталось всего восемьдесят долларов на два дома. Чуть позже он пишет, что на еду тратит не более двадцати пяти центов. Безусловно, такая «роскошная» жизнь не могла продолжаться вечно: Стивенсон серьезно заболел и слег на несколько недель. Если бы ему не посчастливилось найти хорошего доктора, а у Фэнни не хватило смелости пренебречь условностями и взять его к себе и выходить, он бы умер. К малярии прибавилось первое горловое кровотечение — Стивенсона настиг туберкулез. В связи с болезнью Луиса возникает вполне закономерный вопрос: о чем думали родители и друзья, на целых девять месяцев оставив без денежной помощи такого болезненного человека? Ответ может быть самым мрачным: таким образом, они хотели помешать браку Луиса и Фэнни. Казалось бы, в такой ситуации союз Фэнни и Луиса — чистое безумие. Но неожиданно в мае 1880 года Стивенсон получил телеграмму, которую он назвал «посланием с небес». В ней было всего несколько слов, но каких слов: «Рассчитывай на двести пятьдесят фунтов в год». Что заставило отца так резко изменить свое решение, тоже остается загадкой. Вероятно, этому его решению поспособствовали многие причины: жалость к сыну, уговоры жены, «воззвание» к мистеру Стивенсону Фэнни. Эта телеграмма была своего рода зеленым светом на перекрестке: в мае 1880 года, спустя три года после знакомства, влюбленные сочетались браком. А еще через три месяца они вернулись в Англию. При этом они оба были очень плохо одеты. Судя по всему, Стивенсон приехал в том же платье, в котором уехал в Америку. А бедняжка Фэнни была все это время в слишком стесненных обстоятельствах, чтобы купить новые платья себе и сыну. Они, вероятно, выглядели весьма непрезентабельно в глазах почтенной публики, приехавшей их встречать, ибо родители сразу же предложили купить им всем новое платье — под тактичным предлогом, что им нужны «свадебные наряды». Несомненно, что и в будущем мистер Стивенсон оказывал молодоженам финансовую помощь сверх той суммы, которую он пообещал выдавать ежегодно. Без его содействия тех двухсот пятидесяти фунтов вряд ли могло хватить на путешествия, счета врачей, образование Ллойда и легкомысленные траты Луиса. Так завершилась трехлетняя борьба Роберта Луиса Стивенсона за свою любовь, Фэнни Осборн. И, как показала дальнейшая семейная жизнь этой пары, Стивенсон не зря приложил столько усилий: Фэнни оказалась порядочной и любящей супругой, оставшейся верной спутницей и помощницей писателя на протяжении его недолгой жизни. Умер Стивенсон 3 декабря 1894 года на Самоа, где он неожиданно, за четыре года до своей внезапной смерти, поселился. В этот день Луис, спустившись из кабинета, увидел, что Фэнни очень мрачная: все последние дни ее терзало предчувствие, что с кем-то из близких должно случиться несчастье, хотя оба были уверены, что им самим ничто не грозит. Луис решил подбодрить ее и, принеся из погреба бутылку бургундского, стал вместе с ней готовить салат. И вдруг упал — кровоизлияние в мозг. Через два часа он умер. Похоронили Стивенсона на вершине горы Веа, там, где он и завещал. Позднее там поставили надгробный памятник и высекли на нем строки из «Реквиема», написанного Стивенсоном за много лет до того. Через двадцать лет, в 1915 году, когда Самоа стал протекторатом Новой Зеландии, прах Фэнни был перенесен сюда из Калифорнии и помещен рядом с останками мужа. Это посмертное свидание было неотвратимо, ибо одинокая могила этих двух людей — единственно возможный эпилог в книге их романтической любви. Предыдущая       Любовные истории       Следующая comments powered by Disqus
|
|