|
|
|
Смерть это рождение. Рождение - это смерть:
Вспомнить всё Мемуары плода: "Мать или дитя? Палач или жертва?"«У меня возникло состояние ожидания чего-то очень значительного и пугающего. Скоро выяснилось, что это родовое переживание. Ко мне пришло переживание какого-то древнего женского архетипа — архетипа Рожающей Матери. Довольно долго роль матери была мне как-то яснее, чем роль ребенка. Я чувствовал себя заполненным своим ребенком. Я пребывал в абсолютной фрустрации из-за своей неспособности родить, открыться и отпустить. Я был матерью без вагины, матерью без родового канала, матерью, не знающей, как позволить жизни, бившейся внутри меня, появиться на свет. Я мучительно боролся за то, чтобы найти способ отпустить, дать выйти, родить, но так и не добился успеха. Повторное переживание рождения привело меня в полное замешательство. Никогда в жизни я не видел ни родового канала, ни родов, ни разрешения от бремени. Меня толкало и крушило, я находился в среде, казавшейся мне грязью и слизью. Она окружала меня со всех сторон, забила мне рот, стеснила дыхание. Я старался снова и снова выплюнуть слизь, избежать удушья и в конце концов с тяжелым стоном умудрился очистить нос и рот, после чего начал дышать. Это принесло мне огромное облегчение. Другим аспектом родового переживания явилось замешательство по поводу того, что гениталии и бедра женщины служат местом секса и любви, и одновременно с этим там же рождается кошмар рождения и грязи. Было много образов палача и жертвы как одного и того же лица, чаще всего как матери и ребенка. В какой-то момент я испытал ужасы Бухенвальда, я чувствовал себя в равной степени как нацистом, так и евреем. В другой раз я почувствовал, как мои зубы становятся опасными ядовитыми клыками, и знал, что превращаюсь в вампира. Я обнаружил себя в полете темной ночью на огромных крыльях летучей мыши с обнаженными угрожающими клыками и выпущенными отравленными когтями. Я почувствовал себя одним из колдунов на ведьмовском шабаше, оседлавшим ночной воздух, несущимся по ночному небу, усыпанному звездами, но без луны. Я был опасным злом, наполненным колдовской силой. Однако что-то положило этому конец. Я думаю, это была перемена в музыке. Сцена сменилась, и я погрузился в экстатическое, затопляющее сверкающее свечение. Следующая часть переживания была на протяжении длительного времени в высшей степени эротической. Я прошел целый ряд сексуальных оргий и фантазий, в которых сам исполнял все роли. Стало ясно, что между сексом и процессом рождения нет никакого различия и что скользящие движения в сексе идентичны скользящим движениям в родах. Я с легкостью усвоил, что всякий раз, когда женщина сжимает меня, я должен просто уступить и скользить, куда бы она меня ни толкала. Если я не боролся и не сопротивлялся, сжатие оказывалось чрезвычайно приятным. Иногда я настораживался: а что, если там тупик и нет никакого выхода и я должен буду задохнуться7 Но каждый раз меня что-то подталкивало, мое тело изгибалось, я отпускал себя и легко скользил туда, куда меня посылали. Тело мое было покрыто той же слизью, что и раньше, но она уже не вызывала у меня ни малейшего отвращения. Она даже казалась теперь божественным умащиванием, которое так хорошо помогает движению в предлагаемую сторону. Снова и снова возникало ощущение, что «все к лучшему», что «это невероятно просто» и что это всегда было прямо здесь, со мной. Вы просто отпускаете себя, а жизнь сжимает и подталкивает вас, смягчает и направляет вас в соответствии со своими законами. Я смеялся от небывалой радости». (Из «родовых» воспоминаний профессионального психолога и психиатра, прошедшего через грофовские сессии.) comments powered by Disqus Содержание:
Мёртвый песок жизни
|
|